Abstract
The results of a comparative analysis of female demonic characters that exist in the myths and folklore of the peoples of Western Siberia are presented. It is noted that the total assimilation and leveling of the peculiarities of distinctive cultures did not occur, despite the fact that the rituals and myths of the West Siberian peoples were subjected to processes of mutual influence, flow and adaptation for centuries. The relevance of the study is due to the need to study the existing picture both in its integrity and in individual fragments. It is reported that the image of a female witch, a malicious old woman, is found in the myths and tales of most of the peoples living in Western Siberia. The article analyzes the etymology of the names and attributes of female demonic characters: Porne in Khanty mythology, Parne in Nenets mythology, Forest old woman and Albasty among Siberian Tatars, Baba Yaga among Slavs. The authors pay special attention to the commonality of mythological motifs, the similar structure of fairy tales, arising on the basis of demonic images of the feminine type. The possible relationship of these images with totemic representations, common in ancient cultures, is indicated. The question of the correlation of the folklore plot “the boy and the witch” with the ritualism of the West Siberian peoples, in particular, with the rites of birth, initiation, and fire worship, is examined. By comparing the traditions of neighboring cultures, the archetypal nature of the initiation scenario while maintaining its ethnospatial specificity is proved.
Highlights
Примером наличия общих мифологических мотивов при сохранении глубинной лингвокультурной самобытности текстов может служить образ демонической женщины, вредоносной уродливой старухи, обладающей признаками и живого, и мёртвого существа
Албасты в мифах сибирских татар представляется уродливой обнажённой женщиной с длинными распущенными волосами, длинными когтями и обвислыми грудями, нападающей на рожениц и пожирающей их внутренности, а также новорождённых детей
Акцентный для демонических образов такого типа, — это мотив огня: в русских сказках избушка Бабы-Яги расположена за огненной рекой; кроме того, один из атрибутов Баба-Яги — печь, лёжа на которой она нередко встречает нежданного гостя и в которой пытается изжарить на лопате похищенного или заблудившегося ребёнка
Summary
Примером наличия общих мифологических мотивов при сохранении глубинной лингвокультурной самобытности текстов может служить образ демонической женщины, вредоносной уродливой старухи, обладающей признаками и живого, и мёртвого существа. Подобный образ встречается в мифологиях большинства народов, населяющих Западную Сибирь: Порнэ и носатая женщина Кирп в мифологии хантов, Парнэ / Парнэко в ненецкой мифологии, Лесная старуха и Албасты у сибирских татар, Албыс у алтайцев, Баба-Яга у славян.
Talk to us
Join us for a 30 min session where you can share your feedback and ask us any queries you have
Disclaimer: All third-party content on this website/platform is and will remain the property of their respective owners and is provided on "as is" basis without any warranties, express or implied. Use of third-party content does not indicate any affiliation, sponsorship with or endorsement by them. Any references to third-party content is to identify the corresponding services and shall be considered fair use under The CopyrightLaw.