AN SSSR Research Articles

Machine Learning for Improving Surface-Layer-Flux Estimates

Flows in the atmospheric boundary layer are turbulent, characterized by a large Reynolds number, the existence of a roughness sublayer and the absence of a well-defined viscous layer. Exchanges with the surface are therefore dominated by turbulent fluxes. In numerical models for atmospheric flows, turbulent fluxes must be specified at the surface; however, surface fluxes are not known a priori and therefore must be parametrized. Atmospheric flow models, including global circulation, limited area models, and large-eddy simulation, employ Monin–Obukhov similarity theory (MOST) to parametrize surface fluxes. The MOST approach is a semi-empirical formulation that accounts for atmospheric stability effects through universal stability functions. The stability functions are determined based on limited observations using simple regression as a function of the non-dimensional stability parameter representing a ratio of distance from the surface and the Obukhov length scale (Obukhov in Trudy Inst Theor Geofiz AN SSSR 1:95–115, 1946), z/L. However, simple regression cannot capture the relationship between governing parameters and surface-layer structure under the wide range of conditions to which MOST is commonly applied. We therefore develop, train, and test two machine-learning models, an artificial neural network (ANN) and random forest (RF), to estimate surface fluxes of momentum, sensible heat, and moisture based on surface and near-surface observations. To train and test these machine-learning algorithms, we use several years of observations from the Cabauw mast in the Netherlands and from the National Oceanic and Atmospheric Administration’s Field Research Division tower in Idaho. The RF and ANN models outperform MOST. Even when we train the RF and ANN on one set of data and apply them to the second set, they provide more accurate estimates of all of the fluxes compared to MOST. Estimates of sensible heat and moisture fluxes are significantly improved, and model interpretability techniques highlight the logical physical relationships we expect in surface-layer processes.

История древесно-кустарниковых сообществ крупнейшего байрачно-балочного местообитания Заволжья

История древесно-кустарниковых сообществ крупнейшего байрачно-балочного местообитания Заволжья

До рецепції поглядів П. Й. Шафарика про давність глаголиці на сучасному етапі розвитку палеославістики

До рецепції поглядів П. Й. Шафарика про давність глаголиці на сучасному етапі розвитку палеославістики

ПОЭМА АХМЕТЗЯНА ТУБЫЛИ «ПОВЕСТВОВАНИЕ О НЕБЕЗЫЗВЕСТНОМ ФАРХАДЕ И ЕГО ВОЗЛЮБЛЕННОЙ ШИРИН»

В статье рассказывается о найденном недавно еще одном рукописном сборнике татарского поэта-суфия XIX в. А. Тубыли, приводится его научное описание. Примечательно, что в данном сборнике нашло место поэтическое произведение поэта «Повествование о небезызвестном Фархаде и его возлюбленной Ширин». Целью данного исследования является раскрытие содержания любовной поэмы, особенностей композиционного строения, образов и мотивов, определение ее роли и места в рамках литератур Востока и всего тюркского мира. В статье в ходе анализа приводятся поэтические отрывки из оригинала, его сравнительное сопоставление с классическими вариантами поэмы о любви Хосрова и Ширин / Фархада и Ширин, выявляются оригинальные черты и авторская интерпретация данного литературного произведения. Анализ поэтического произведения А. Тубыли показал, что по своей сюжетной линии, мотивам и образам оно очень близко к народным романтическим дастанам, а именно – к дастану турецких меддахов, т. к. данное произведение соединяет в себе традиции письменной литературы и местного фольклора. В отличие от языческих по идейной направленности классических поэм о любви Фархада и Ширин восточных авторов, произведение татарского поэта представляет из себя исламизированную версию: в ней отсутствуют традиционные мотивы распития вина, лицезрения Хосровом купающейся в реке Ширин, склонения Хосрова или Фархада возлюбленной к близости, другие эротические сцены. Любовь Фархада и Ширин в данном произведении возвышающая и облагораживающая, что придает повествованию высокогуманную направленность. Произведение А. Тубыли выделяют синкретический характер, многообразие идей и мотивов, придающие ему неповторимый колорит. Концовка произведения А. Тубыли утеряна; сохранившаяся часть содержит 2442 бейта, поэтому его сложно отнести к поэтическому роману, как например, «Хосров и Ширин» Кутба; скорее это – поэтическое произведение, которое по постановке идей, богатству образов и мотивов, оригинальной авторской интерпретации является самостоятельным литературным произведением и достойно занять видное место в сокровищнице татарской литературы XIX в. The article devoted to the recently found manuscript collection of Akhmetzyan Tubyli, a Tatar Sufi poet of the 19th century, gives its academic description. It is noteworthy that this collection included the poetic work of the poet Mashkhүr va mutagarrif ulan Farһad gashyyk ilya magshuk Shirin khikayase (The Story of the prominent Farhad and his beloved Shirin).The purpose of this study is to disclose the content of the love poem, the features of the compositional structure, images and motifs, the identification of its role and place in the literature of the East and the entire Turkic world.In the course of the analysis, the article provides poetic excerpts from the original, its comparison with the classic versions of the love poem about Khosrov and Shirin / Farhad and Shirin reveals the original features and the author’s interpretation of this literary work. The analysis of A. Tubyli’s poetic work showed that its plot line, motifs and images are very close to the folk romantic dastans, namely, to the dastan of Turkish meddahs, because this work combines the traditions of written literature and local folklore.Unlike pagan ideological orientations of classical poems about the love of Farhad and Shirin by eastern authors, the work of the Tatar poet is an Islamic version; it lacks the traditional motifs of drinking wine, seeing Shirin bathing in the river by Khosrov, inclining Shirin to sexual intimacy by Khosrov/Farhad, other erotic scenes. The love of Farhad and Shirin in this work is uplifting and ennobling, it gives the narrative a highly humanistic orientation.A. Tubyli’s work stands out for its syncretic character, variety of ideas and motifs, and it gives it a unique flavor. The ending of A. Tubyli’s work is lost; the surviving part contains 2442 versicles, so it is difficult to attribute it to a poetic novel, such as, for example, Qutb’s Khosrov and Shirin; it appears that, it is a poetic work, which, according to the statement of ideas, the wealth of images and motifs, the original author’s interpretation, is an independent literary work and deserves to occupy a prominent place in the treasury of Tatar literature of the 19th century.

МОТИВ УНИЧТОЖЕНИЯ ЧУДОВИЩА АБААСЫ В ЯКУТСКОМ ОЛОНХО В СРАВНИТЕЛЬНОМ АНАЛИЗЕ С БУРЯТСКИМ ЭПОСОМ

Рассматривается мотив уничтожения чудовища абаасы якутского олонхо в сравнительном анализе с бурятским улигером. Якутским материалом послужили тексты олонхо, опубликованные в «Образцах народной литературы якутов» Э. К. Пекарского (1907-1918). Бурятским источником были выбраны разные версии улигера «Гэсэр», изданные в 1960-1968 гг. Сюжет поединка героя со своим противником является кульминационным моментом в содержании обоих эпосов. Разумеется, главный герой всегда побеждает антагониста, ведь в этом и смысл героического эпоса. Мотивный фонд с описанием уничтожения врага является таким же кардинальным, как и мотив поединка. Смертельно опасный враг погибает от рук главного героя олонхо, но полностью не уничтоженное мертвое тело вновь оживает, продолжая творить зло и хаос. Известными исследователями тюрко-монгольского фольклора отмечены общие черты олонхо и улигера (В. М. Жирмунский, Е. М. Мелетинский, С. Ю. Неклюдов, И. В. Пухов, Г. У. Эргис, В. В. Илларионов и др.). Сравнительные работы в сфере тюрко-монгольской фольклористики продолжают вызывать интерес и требуют исследования с разных сторон. Сопоставительное изучение мотива уничтожения чудовищ якутского и бурятского эпосов еще не проводилось. Целью исследования является определение мотива уничтожения врагов героя якутского олонхо с описанием сходств и различий с бурятским эпосом. В работе использована методология текстологического анализа с применением описательного и сравнительного методов. Автором выявляется несколько общих моментов в исследуемом мотиве: способы сожжения трупа; воскрешение чудовища от останков тел; способ захоронения коня вместе с чудовищем. Победа главного героя и уничтожение чудовища показывает идею справедливости, превосходства добра над злом, светлой силы над темной. А в способности чудовища абаасы быть бессмертным заложена философская идея вечной борьбы добра и зла, которая остается неизменной и по сей день. Схожесть мотивов якутского и бурятского эпосов способствовала решению расширить исследовательский материал, привлечь эпические тексты других тюрко-монгольских народов. The motif of destruction of the monster-abaasy of Yakut olonkho in comparative analysis with Buryat uliger is considered. The Yakut material was the texts of olonkho, published in Samples of folk literature of Yakuts by E. K. Pekarsky (1907-1918). The Buryat source chose different versions of the street Geser, published in 1960-1968. The plot of the fight between the hero and his opponent is the culmination of the content of both olonkho. Of course, the main character always wins the antagonist, because this is the meaning of the heroic epic. The motif fund with the description of the enemy's destruction is as cardinal as the motif of the fight. The mortally dangerous enemy dies at the hands of the main character olonkho, and a completely undestroyed dead body comes to life, continuing to create evil and chaos. Famous researchers of Turkic-Mongolian folklore noted common features of olonkho and uliger (V. M. Zhirmunsky, E. M. Meletinsky, S. Yu. Neklyudov, I. V. Pukhov, G. U. Ergis, V. V. Illarionov, etc.). But comparative works in the field of Turkic-Mongolian folklore continue to arouse interest and require research from different sides. Study of the motif of destruction of monsters of the Yakut and Buryat epic has not yet been conducted. The aim of the research is to determine the motif of destruction of enemies of the Yakut olonkho hero, as well as to describe similarities and differences with the Buryat epic. The work uses the methodology of textological analysis using descriptive and comparative methods. The author reveals several general points in the studied motif: methods of burning the corpse; resurrection of the monster from the remains of bodies; method of burying the horse together with the monster. The victory of the main character and the destruction of the monster shows the idea of triumph of justice, the supremacy of good over evil, light power over dark. And in the beast's ability to be immortal is the philosophical idea of the eternal struggle of good and evil, which remains unchanged to this day. The similarity of motifs of Yakut and Buryat epics contributed to the decision to expand the research material and attract epic texts of other Turkic-Mongolian peoples.

РОЛЬ ГИПЕРБОЛ В СОЗДАНИИ ЭПИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ СИНЬЦЗЯН-ОЙРАТСКОЙ ВЕРСИИ «ДЖАНГАРА»

Фольклор является выразителем эстетического сознания и народных идеалов, способы и формы выражения которых у каждого народа свои. Героический идеал определяет грандиозность и масштабность образов, внешний облик эпического мира и событий, происходящих в нем. Выражение исторических идеалов в эпосе происходит через осмысление героического прошлого народа, путем эпической идеализации реально-бытового содержания эпоса. Высокие художественные достоинства, героический характер содержания находят свое выражение в поэтическом языке и стиле эпоса «Джангар». Обобщенность и идеализация в эпосе достигается путем фантастической гиперболизации. Прием гиперболизации в эпической поэтике и стилистике является доминирующим и находит воплощение в устойчивых образно-поэтических выражениях. Для осмысления стилистики и образной системы эпического произведения, актуальным, на наш взгляд, является рассмотрение гипербол и приема гиперболизации в контексте основных задач эпики, – идеализации монументальных образов эпического мира и допущения сказочно-фантастических явлений, как реальных. Целью является исследование роли гипербол в создании монументальных эпических образов, предметов и явлений эпической действительности синьцзян-ойратского эпоса «Джангар». Сквозь призму героической гиперболизации осмысляются идеальные образы кочевой державы Бумбы, ее верховного правителя Джангара, прекрасной ставки-дворца, образы богатырей и их подвиги, пространство и время, предметы и атрибуты эпического мира. Гиперболичен образ необозримого кочевого владения Бумбы, а богатство эпических ханов и сайдов составляет бесчисленный скот четырех видов. Внушительность дворца подчеркивается описанием многочисленности основных его элементов (окон, опор, колонн). Монументальные образы правителя Джангара и воинов-богатырей, наделенные сверхчеловеческой силой и воинской доблестью, в идеализированной форме олицетворяют человека героического, воинского века. Использование гипербол в описании богатырского поединка придает особую экспрессию кульминационному моменту эпического повествования. Эпические гиперболы характерны в передаче скорости передвижения героя, в описании быстроты и стремительности действий героя-богатыря в пространстве и во времени. Folklore is an expression of aesthetic consciousness and folk ideals, and each nation has its own ways and forms of expressing them. The heroic ideal determines the grandiosity and scale of images, the appearance of the epic world and the events that take place in it. The expression of historical ideals in the epic takes place through the understanding of the heroic past of the people, through the epic idealization of the real-life content of the epic. The high artistic merits and heroic character of the content are expressed in the poetic language and style of the epic Jangar. Generalization and idealization in the epic is achieved by fantastic hyperbolization. The technique of hyperbolization in epic poetics and stylistics is dominant and is embodied in stable figurative and poetic expressions. In order to understand the stylistics and image system of an epic work, it is relevant, in our opinion, to consider hyperbole and the technique of hyperbolization in the context of the main tasks of epics-the idealization of monumental images of the epic world and the assumption of fairy-tale and fantastic phenomena as real. The aim is to study the role of hyperboles in the creation of monumental epic images, objects and phenomena of the epic reality of the Xinjiang Oirat epic Jangar. Through the prism of heroic hyperbolization, the ideal image of the nomadic power of Bumba, its Supreme ruler Jangar, the beautiful bet-Palace, images of heroes and their exploits, space and time, objects and attributes of the epic world is comprehended. The image of Bumba's vast nomadic domain is hyperbolic, and the wealth of epic khans and saids is countless cattle of four kinds. The impressiveness of the Palace is emphasized by the description of the number of its main elements (windows, pillars, columns). Monumental images of the ruler of Jangar and warriors-heroes, endowed with superhuman strength and military valor, in an idealized form represent a man of heroic, military age. The use of hyperbole in the description of a heroic duel gives a special expression to the climax of the epic narrative. Epic hyperbole is characteristic in the transmission of the speed of movement of the hero, describing the speed and rapidity of the hero's actions in space and time.

СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОБРАЗНОЙ ЛЕКСИКИ ОЛОНХО «НЮСЕР БЁГЁ»(в сравнении с ономатопами японского языка)

В статье представлены результаты компонентного анализа значений образной лексики якутского языкав сравнении с ономатопоэтической лексикой японского языка на материале текста олонхо «Бюдюрюйбэт Нюсэр Бёгё» сказителя Н. М. Тарасова и его перевода на японский язык. Цель исследования, предпринятого в рамках данной статьи, заключается в выявлении посредством компонентного анализа особенностей значения образной и ономатопоэтической лексики в эпическом тексте, а также в определении универсального и специфичного в исследуемом материале двух неродственных языков. Актуальность обуславливается относительной малоизученностью содержательной характеристики образной лексики якутского языка, а также интересом к изучению семантической структуры слова в сравнительном аспекте. Применяемый метод компонентного анализа предполагает выделение интегральных и дифференциальных признаков значения, отличающих образную лексику от нейтральной. Для анализа значения слов использованы словарные дефиниции из «Большого толкового словаря якутского языка» и словарей ономатопоэтических слов японского языка.В ходе исследования выделено 26 единиц образных слов якутского языка и 18 единиц ономатопоэтических слов. Из них только в трех случаях перевод образной лексики произведен посредством ономатопоэтической. В остальных случаях образная лексика переведена с помощью близкой по значению, нейтральной лексики. Установлено, что образную и ономатопоэтическую лексику объединяет наличие в их значении дополнительной дифференцирующей семы, указывающей на объект действия или описания, а также полисемичность за счет перехода от значения звукоподражания к представлениям о движении, состоянии или внешней форме. Отличительными чертами ономатопоэтической лексики японского языка можно считать выделение семы, характеризующей психофизическое состояние объекта. Якутская образная лексика отличается тем, что в основном опирается на описание внешнего вида, физическую характеристику человека.

Экологические условия долговременной пожароустойчивости лесов в ландшафтах южной тайги Красноярского края

Экологические условия долговременной пожароустойчивости лесов в ландшафтах южной тайги Красноярского края

Основы создания лесных культур на Среднем Урале

Основы создания лесных культур на Среднем Урале

Зависимость дыхания стволов дуба разных классов роста от условий окружающей среды

Зависимость дыхания стволов дуба разных классов роста от условий окружающей среды

Hypersonic flow over spherically blunted cone capsules for atmospheric entry. Part 1. The sharp cone and the sphere

Depending on the cone half-angle and the inverse normal-shock density ratio $\unicode[STIX]{x1D700}$, hypersonic flow over a spherically blunted cone exhibits two regimes separated by an almost discontinuous jump of the body end of the sonic line from a point on the spherical nose to the shoulder of the cone, here called sphere behaviour and cone behaviour. The inflection point of the shock wave in sphere behaviour is explained. In Part 1 we explore the two elements of the capsule shape, the sphere and the sharp cone with detached shock, theoretically and computationally, in order to put the treatment of the full capsule shape on a sound basis. Starting from the analytical expression for the shock detachment angle of a cone given by Hayes & Probstein (Hypersonic Flow Theory, 1959, Academic Press) we make a hypothesis for the sharp cone, about the functional form of the dependence of dimensionless quantities on $\unicode[STIX]{x1D700}$ and a cone angle parameter, $\unicode[STIX]{x1D702}$. In the critical part of atmospheric entry the shock shape and drag of the capsule are insensitive to viscous effects, so that much can be learned from inviscid studies. Accordingly, the hypothesis is tested by making a large number of Euler computations to cover the parameter space: Mach number, specific heat ratio and cone angle. The results confirm the hypothesis in the case of the dimensionless shock stand-off distance as well as for the drag coefficient, yielding accurate analytical functions for both. This reduces the number of independent parameters of the problem from three to two. A functional form of the shock stand-off distance is found for the transition from the $90^{\circ }$ cone to the sphere. Although the analysis assumes a calorically perfect gas, the results may be carried over to the high-enthalpy real-gas situation if the normal-shock density ratio is replaced by the density ratio based on the average density along the stagnation streamline (see e.g. Stulov, Izv. AN SSSR Mech. Zhidk. Gaza, vol. 4, 1969, pp. 142–146; Hornung, J. Fluid Mech., vol. 53, 1972, pp. 149–176; Wen & Hornung, J. Fluid Mech., vol. 299, 1995, pp. 389–405).

Влияние температуры на скорость расслоения расплавов Sn-Pb в капиллярах

Проведено исследование влияния температуры на скорость процесса расслоения металлического расплава олово-свинец в наклонном стеклянном капилляре. Основной целью исследования является установление механизма расслоения металлов. Температура считается одним из основных параметров молекулярно-кинетического движения атомов конденсированной системы частиц в жидком состоянии. Скорость движения атомов или кластеров должна определять скорость самого процесса расслоения, если он связан с диффузионными или конвекционными явлениями в системе. Эксперименты показали, что с высокой степенью вероятности температура не влияет на динамику переходных кривых, что указывает на особый механизм этого эффекта, не связанный напрямую с общепринятыми молекулярно-кинетическими закономерностями.
 
 ИСТОЧНИК ФИНАНСИРОВАНИЯ
 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект № 16-01-00662а.
 
 
 ЛИТЕРАТУРА
 
 Gavrilin I. V., Frolova T. B., Zaharov V. P. AN SSSR. Metally, 1984, no. 3, pp. 191-193. (in Russ.)
 Gavrilin I. V. AN SSSR. Metally, 1985, no. 2, pp. 66-73. (in Russ.)
 Uglev N. P. AN SSSR. Metally, 1987, no. 2, pp. 45-46. (in Russ.)
 Uglev N. P., Uglev S. N. Condensed Matter and Interphases, 2014, vol. 16, no. 4, pp. 508-512. URL: http://www.kcmf.vsu.ru/resources/t_16_4_2014_014.pdf (in Russ.)
 Landau L. D., Lifshic E. M. Teoreticheskaya fizika. 5. Statisticheskaya fizika [Theoretical Physics. Textbook. In 10 Vol. 5. Statistical Physics]. Moscow, Nauka Publ., 1964, 568 p. (in Russ.)
 Uglev N. P. ”Sintez znanij v estestvennykh naukakh», sbornik materialov Mezhdunarodnoi nauch. Konferencii”, Perm. gos. nats. issl. un-t; Perm, 2011, vol. 2, 557-563. (in Russ.)
 Uglev N. P., Uglev S. N. Rasplavy, 2018, no. 4, pp. 411-419. https://doi.org/10.1134/s023501061804014x 
 Uglev N. P., Diryakova E. Yu. Metally, 2015, no. 4, pp. 26-29. (in Russ.)
 Gavrilin I. V. Plavlenie i kristallizaciya metallov i splavov [Melting and Crystallization of Metals and Alloys]. Vladimirskij gos. un-t., Vladimir., 2000, 260 p. (in Russ.)
 Bunin K. P. Izv. AN SSSR. OTN. Metallurgiya i toplivo, 1946, no. 2, pp. 305-307. (in Russ.)
 Dutchak Ya. I., Klym N. M. Fizika Metallov i Metallovedenie, 1965, vol. 19, no. 1, p. 137. (in Russ.)
 Novokhatskij I. A., Arkharov V. I. Dokl. AN SSSR, Himiya, 1971, vol. 201, no. 4, pp. 905-908. (in Russ.)
 Uglev N. P. VINITI, 30.12.86, no. 9026-B86. (in Russ.)
 Uglev N. P. Rasplavy, 2017, no. 1, pp. 72-82. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=28999157 (in Russ.)
 Vilson D. R. Struktura zhidkikh metallov i splavov [Structure of Liquid Metals and Alloys]. Moscow, Metallurgiya Publ., 1972, 247 p. (in Russ.)
 Andronov V. N., Chekin B. V., Nesterenko S. V. Zhidkie metally i shlaki . [Liquid Metals and Slags. Handbook]. Spravochnik, Moscow, Metallurgiya Publ., 1977, 128 p. (in Russ.)

Republication of: Mean density of radiation in the Metagalaxy and certain problems in relativistic cosmology

This paper appeared in Russian in Doklady AN SSSR and in English in the translation journal Soviet Physics–Doklady. In it the cosmic radiation from galaxies in the frequency range $$10^8 \hbox {Hz}$$ to $$10^{15} \hbox {Hz}$$ was estimated and shown to agree with data. It was then shown, following earlier ideas of Gamow, that the black-body cosmic microwave background from a big bang would significantly exceed the galactic radiation in the range $$10^9 \hbox {Hz}$$ to $$10^{11} \hbox {Hz}$$ . This was the first accurate prediction of that background, which now plays a key role in cosmology. The first announcement of its detection came in the following year. The paper has been selected by the Editors of General Relativity and Gravitation for re-publication in the Golden Oldies series of the journal. This republication is accompanied by an editorial note written by R. Durrer and a brief autobiography by A. G. Doroshkevich: an autobiography of I. D. Novikov appeared with a previous Golden Oldie.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ РАСТИТЕЛЬНОСТИ И ПОЧВЕННОГО ПОКРОВА НА НАЧАЛЬНОЙ СТАДИИ ЗАРАСТАНИЯ ГАРЕЙ НА ВЫРАБОТАННЫХ ТОРФЯНИКАХ, "Лесоведение"

RUSSIAN JOURNAL OF FOREST SCIENCE. 2018. NO. 2. P. 119-129. VEGETATION AND SOIL COVERS AT EARLY STAGE OF POST-FIRE RECOVERY IN EXTRACTED PEATLANDS N. P. Akhmet’eva 1 , A. V. Mikhailova 2 , L. P. Fedorova 3 1 Water Problems Institute, Russian Academy of Sciences Gubkin st. 3, Moscow, 119333, Russia E-mail: nakhmeteva@rambler.ru 2 Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry, Russian Academy of Sciences Kosygin st. 19, Moscow, 119991, Russia 3 Berg State Researh Institute on Lake and River Fisheries Gagarina st. 14, Konakovo, Tver Oblast, 171254, Russia Received 12 April 2016 Recovery of vegetation and soil covers after fire in 2010 was studied during summer on drained peatland sites Galitskii Mokh (Tver Oblast) and Radovitskii Mokh (Moscow Oblast), which has been filled with water in 2012-13. By the year 2015 we have found the following. Grass and wooden vegetation recovered intensively for 2-3 years after fire. Birch, willow and cottongrass community with alder and aspen, and little abundance of pine on Radovitskii Mokh, have formed by the time of study. Chemical composition of peat ash and pyrogenic peat has changed essentially and differently on the sites. However concentration of chemical elements under study has not reached the pre-fire values. Chemical composition of wetland waters on Radovitskii Mokh has become similar to pre-fire. On the other hand, wetland waters on Galitskii Mokh still have contained high concentrations of sulfates and phosphorus. Keywords: drained wetlands, peat fires, vegetation recovery, hydrochemical indicators in ash, pyrogenic peat, wetland waters. DOI: 10.7868/S0024114818020043 REFERENCES Akhmet'eva N.P., Belova S.E., Dzhamalov R.G., Kulichevskaya I.S., Lapina E.E., Mikhailova A.V., Natural post-fire bog recovery, Water Resources , 2014, Vol. 41, No. 4, pp. 353–363. Akhmet'eva N.P., Mikhailova A.V., Pozhary 2010-2011 gg. na bolote Radovitskii Mokh i ikh posledstviya (Consequences of 2010-11 fires on Radovitskii Mokh bog), Monitoring i sokhranenie osobo tsennykh prirodnykh territorii i obektov Vladimirskoi oblasti i sopredel'nykh regionov: problemy, opyt i perspektivy (Monitoring and conservation of outstanding natural resources lands and sites in Vladimir Oblast and the neighbouring regions: Challenges, experience and perspectives) Vladimir, 14-15 December 2012, Vladimir: Tranzit-IKS, 2013, pp. 14-18. Atrokhin V.G., Kuznetsov G.V., Lesovodstvo (Silviculture), Moscow: Agropromizdat, 1989, 400 p. Gromtsev A.N., Dinamika korennykh taezhnykh lesov Evropeiskoi chasti Rossii pri estestvennykh narusheniyakh (Dynamics of intact forests in taiga of European part of Russia under natural disturbance), Aktual'nye problemy geobotaniki (Urgent challenges of geobotany), Petrozavodsk, 24-28 September 2007, Petrozavodsk: Izd-vo KarNTs RAN, 2007, pp. 283-301. Gubanov I.A., Novikov V.S., Tikhomirov V.N., Opredelitel' vysshikh rastenii srednei polosy Evropeiskoi chasti SSSR (Key to higher plants of the Center of the European part of the USSR), Moscow: Prosveshchenie, 1981, 287 p. Korchagin A.A., Vliyanie pozharov na rastitel'nost' i vosstanovlenie ee posle pozhara na Evropeiskom Severe (The effect of fires on vegetation: recovery after fire in Northern Europe), Trudy Botanicheskogo instituta im. V.L. Komarova Akademii nauk SSSR. Seriya 3: Geobotanika , 1954, No. 9, pp. 75-149. P'yavchenko N.I., Lesnoe bolotovedenie: osnovnye voprosy (Forest paludology: basic issues), Moscow: Izd-vo AN SSSR, 1963, 192 p. Panov V.V., Tsymlyakova S.S., Prostranstvennaya struktura pozharov i gari na tekhnogenno narushennykh torfyanykh bolotakh (Spatial structure of fires and burnt areas in the technologically disturbed peat bogs), Izvestiya Russkogo geograficheskogo obshchestva , 2013, Vol. 145, No. 1, pp. 80-90. Sirin A.A., Minaeva T.Y., Vozbrannaya A.E., Bartalev S.A., Kak izbezhat' torfyanykh pozharov? (How to avoid peat fires?), Nauka v Rossii , 2011, No. 2, pp. 13-21.

ОБРАЗЫ ГЛАВНЫХ ГЕРОЕВ ОЛОНХО СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ ТРАДИЦИИ ЯКУТОВ

В данной статье рассмотрены образы главных героев в текстах олонхо северо-восточной традиции. Образ главных героев изучен в сравнительно-сопоставительном плане с текстами эпосов родственных тюркских народов Средней Азии и Сибири. Главные герои данных эпосов представляли собой образ идеального человека. Богатыри-воины были предназначены стать защитниками не только племен, но и своих народов и родины. Главный герой якутского олонхо имел божественное происхождение, идеальные внешние данные, высокие моральные качества, большую силу и рост, обладал ловкостью, настойчивостью и упорством. Он был защитником племени айыы. Для выявления образа главного героя в текстах олонхо северо-восточной региональной традиции были проанализированы собственные имена, характеристика и описания богатырей айыы. Анализ имен главных героев олонхо северо-восточной традиции выявил тот факт, что имена главных героев 8 текстов олонхо (57%) северо-восточной традиции не имеют показателей богатырства. Автор считает, что большая половина главных героев не являются богатырями. Главные герои исследуемой традиции были защитниками своей семьи. Они наделены следующими качествами как гордость, настойчивость и упорство. В образе главного героя можно найти черты богатыря-охотника. Богатыри исследуемой традиции, в отличие от богатырей других традиций отличались меткостью и зоркостью, теми чертами, которыми владели именно охотники. Они обладали силой волшебных превращений. Магическая сила и перевоплощение главного героя также считается архаической чертой эпоса. Главные герои изучаемой традиции не наделены высокими нравственными качествами. Они владели такими качествами как вспыльчивость, грубость, жестокость, беспощадность, суровость. В 13 текстах (92,8 %) из 14 отсутствует полная портретная характеристика главного героя. Частичные описания портрета главных героев найдены только в 2 текстах олонхо. В 11 текстах полностью отсутствуют описания главных героев. Автор делает вывод, что в рассматриваемой традиции портретная характеристика главных героев еще не выработана. This article considers the images of protagonists in the texts of the Olonkho of the northeastern tradition. The image of the main characters was studied comparatively in comparative terms with texts of the epics of the related Turkic peoples of Central Asia and Siberia. The main characters of the epic of the Turkic peoples of Central Asia and Siberia were the image of an ideal person. The warriors-heroes were destined to become defenders of not only the tribes, but also their peoples and homeland. The protagonist of the Yakut Olonkho had a divine origin, ideal external properties, high moral qualities, great strength and growth, possessed dexterity, perseverance and perseverance. He was a defender of the Aiyy tribe. To identify the image of the protagonist in the texts of the Olonkho in the northeastern regional tradition, the author's names, characteristics and descriptions of Aiyy warriors were analyzed. The analysis of the names of the main characters of the Olonkho in the northeastern tradition revealed the fact that the names of the main characters of the eight Olonkho texts (57%) of the northeastern tradition do not have any indicators of heroism. The author believes that most of the main characters are not heroes. The main characters of the tradition in subject were the defenders of their families. They are endowed with the following qualities: pride, perseverance and perseverance. In the image of the protagonist you can find the features of a hero – a hunter. The heroes of the studied tradition, unlike the heroes of other traditions, were distinguished for their accuracy and vigilance, the features that the hunters possess. They possessed the power of magical transformations. The magical power and reincarnation of the protagonist is also considered an archaic feature of the epic. The main characters of the studied tradition are not endowed with high moral qualities. They possessed such qualities as quick temper, rudeness, cruelty, ruthlessness, severity. In 13 texts (92.8%) out of 14 there is no complete portrait characteristic of the main character. Partial descriptions of the portrait of the main characters were found only in two texts of the Olonkho. 11 texts lack descriptions of the main characters. The author concludes that in the considered tradition, the portrait characterization of the main characters has not yet been worked out.

О ПЕРЕВОДЕ ФРАГМЕНТА ОЛОНХО Д. А. ТОМСКОЙ«САРЫН НЬУРГУСТАЙ» НА ЯПОНСКИЙ ЯЗЫК

Статья посвящена переводу на японский язык отрывка олонхо Д. А. Томской «Сарын Ньургустай», исполненного на Токийском Летнем фестивале в 1997 г. Д. А. Томская и А. Е. Соловьев – первые олонхосуты, представившие эпос народа саха японской публике. Дарья Томская в своем творчестве продолжала устную народную эпическую традицию. Источником для перевода послужил оригинальный текст, записанный В. С. Никифоровой и А. И. Иннокентьевой со слов сказительницы. Текст изобилует этнокультурными реалиями и образными выражениями. В статье подчеркивается сложность перевода этнокультурных реалий, которые не имеют аналогов на переводимом языке. К таким словам относятся названия предметов, вещей обихода (напр., сэргэ, биллэрик), слова и выражения, связанные с мировоззрением (напр., Орто дойду, Айыы киситэ), слова, указывающие на возраст скота, названия мер длины и т. д. Основное внимание уделяется их передаче через транслитерацию с комментарием, переводу на основе значений и при помощи описаний. Комментарии давались как можно лаконичнее.Транслитерация слов, отражающих реалии, и имен персонажей осложнялась различиями в фонетических системах двух языков. Отсутствие некоторых якутских звуков (напр., ө, ү, ы, ҕ, ҥ) в японском языке затрудняло адекватную передачу. Приходилось выбирать из нескольких вариантов один, наиболее, на наш взгляд, близко отражающий своеобразность оригинального произношения.Также отдельно рассматриваются способы передачи русизмов, использование которых в отрывке интересно тем, что сказительница не владела русским языком. Некоторые из этих заимствований прочно входят в повседневную лексику современного якутоговорящего человека (напр., ньуоска, биилкэ), а некоторые (напр., босоол, болбуот) являются довольно редкими. Русизмы передают своеобразный индивидуальный стиль сказительницы и, тем самым, придают определенную стилистическую окраску всему отрывку. В статье приводятся примеры перевода русизмов на японский через заимствования (в основном из английского) и через слова с определенной стилистической окраской. Статья предназначена для специалистов, занимающихся переводом эпосов, и лингвистов. The article tells about the translation of a part of the olonkho Saryn Nyurgustai by D. A. Tomskaya into the Japanese language, which was performed at the Tokyo Summer Festival in 1997. D. A. Tomskaya and A. E. Solovev are the first olonkho narrators, who introduced the Sakha epos to the Japanese audience. In her art, D. A. Tomskaya was preserving the oral folk epic tradition. The text of the olonkho, translated into the Japanese language, was the original manuscript of Tomskaya’s narration, written down by V. S. Nikiforova and A. I. Innokenteva. The text abounds in ethnic cultural realia and figurative expressions, which are difficult for translation. The realia were conveyed into Japanese mainly through transliteration with commentary, translation of word meaning and description. These words include the names of objects, things of everyday use (serge, billerik), words and expressions related to the world view (Orto Doidu, Aiyy Kiһite), words indicating the age of cattle, the names of measures of length, etc. The focus is on translating them through transliteration with commentary, translating on the basis of meanings and using descriptions. Comments were as laconic as possible.The transliteration of the words expressing realia and names of the olonkho characters was complicated by the differences between the phonetic systems of the Yakut and Japanese languages. The absence of some Yakut sounds (ө, ү, ы, ҕ, ҥ) in the Japanese language hampered an adequate transmission. We had to choose from several options one, the most, in our opinion, closely reflecting the originality of the original pronunciation.Also, the ways of transferring Russian borrowings were considered separately, the use of which in the passage is interesting because the narrator did not speak Russian. Some of these borrowings are firmly embedded in the everyday vocabulary of a modern Yakut-speaking person (ньуоска, биилкэ), and some (босоол, болбуот) are quite rare. Russian borrowings transmit the individual style of the narrator and, thus, give a certain stylistic color to the entire passage. The article gives examples of translating Russian borrowings into Japanese through borrowing (mainly from English) and through words with a certain stylistic coloring.The article is intended for specialists involved in the translation of epics and linguists.

«FAUST CURVE WITHOUT MEPHISTOPHELES IMPURITIES»

[For the English abstract and full text of the article please see the attached PDF-File (English version follows Russian version)].ABSTRACT Being a man of encyclopedic knowledge, a brilliant theoretician and experimenter, academician Sergey Vavilov has received international recognition for his work in the field of luminescence («cold light»), physical optics, became a founder of a branch of science, called microoptics. In the arsenal of his developments there are rangefinders and stereo telescopes, means of aerial photography and optical control, masking of warships and lighting of submarines, he headed for many years at the same time State Optical Institute and Physical Institute of the USSR Academy of Sciences. The last six years of life he headed the USSR Academy of Sciences, played a huge role in post-war reform of Soviet science. The article is devoted to the 125th anniversary of the birth of the scientist, organizer and popularizer of science and public figure. Keywords: physics, optics, Sergey Vavilov, luminescence, science, history, academy. REFERENCES 1. Sergey Vavilov. Essays and Memoirs [Sergej Ivanovich Vavilov. Ocherki i vospominanija]. Ed. by I. M. Frank. Moscow, Nauka publ., 1979, 245 p. 2. Keler, V. R. Sergey Vavilov. 2nd ed. Moscow, Molodaya Gvardiya publ., 1975, 320 p. 3. Levshin, L. V. S. I. Vavilov. Moscow, Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1952, 252 p. 4. In memory of Sergey Vavilov. Collection of articles [Pamjati Sergeja Ivanovicha Vavilova. Sbornik statej]. Moscow, Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1952, 252 p. 5. Nesmeyanov, A. N. S. I. Vavilov - an outstanding scientist and organizer of science [S. I. Vavilov - vydajushhijsja uchenyj i organizator nauki]. Uspehi fizicheskih nauk, 1961, Vol. 75, Iss. 2, pp. 205-213. 6. Election of academician S. I. Vavilov as president of the Academy of Sciences of the USSR [Izbranie akademika S. I. Vavilova na post prezidenta Akademii nauk SSSR]. Vestnik AN SSSR, 1945, Iss. 7-8, pp. 22-26. 7. Vavilov, S. I. Our plans, our prospects [Nashi plany, nashi perspektivy]. Vestnik AN SSSR, 1946, Iss. 3, pp. 9-11. 8. Vavilov, S. I. Petr Lebedev. People of Russian Science: Essays on prominent figures of science and technology. Vol. 1, Moscow-Leningrad, 1948, pp. 241-249. 9. Vavilov, S. I. Mikhail Lomonosov (1711-1765). People of Russian Science: Essays on prominent figures of science and technology. Vol. 1, Moscow-Leningrad, 1948, pp. 63-82. 10. Vavilov, S. I. In memory of academician P. P. Lazarev [Pamjati akademika P. P. Lazareva]. Vestnik AN SSSR, 1942, Iss. № 7-8, pp. 97-102. 11. Vavilov, S. I. Galileo in the history of optics [Galilej v istorii optiki]. Galileo Galilei. 1564-1642: The collection, dedicated to the 300 th anniversary of the death of Galileo. Moscow-Leningrad, 1943, pp. 5-56. 12. Veselovsky, O. N., Shneiberg, Ya. A. Essays on the history of electrical engineering [Ocherki po istorii elektrotehniki]. Moscow, Izd-vo MEI, 1993, 252 p.

Generalized growth and approximation of entire function solution of Helmholtz equation in Banach spaces

In this paper, we study the generalized growth and polynomial approximation of entire function solution of Helmholtz equation in \(R^2\) in Smirnov spaces [\(\varepsilon _p (S)\) and \(\varepsilon ^{^\prime }_p(S), 1\le p\le \infty \)] where S is finitely simply connected domain in the complex plane with the boundary that belongs to the Al’per class (Izv AN SSSR Ser Matem 19(3):423–444, 1955). Some bounds on generalized order and generalized type of entire solution of Helmholtz equation have been obtained in terms of the coefficients and approximation errors using function theoretic methods. Our results extend and improve the results of Kumar (J Appl Anal 18:179–196, 2012).

Solution of a linear pursuit-evasion game with integral constraints

A linear two player zero-sum pursuit-evasion differential game is considered. The control functions of players are subject to integral constraints. In the game, the first player, the Pursuer, tries to force the state of the system towards the origin, while the aim of the second player, the Evader, is the opposite. We construct the optimal strategies of the players when the control resource of the Pursuer is greater than that of the Evader. The case where the control resources of the Pursuer are less than or equal to that of the Evader is studied to prove the main theorem. For this case a new method for solving of the evasion problem is proposed. We assume that the instantaneous control employed by the Evader is known to the Pursuer. For construction, the strategy of the Evader information about the state of the system and the control resources of the players is used. References R. Isaacs. Differential games. John Wiley and Sons, New York, 1965. L. S. Pontryagin. Collected works. Nauka, Moscow, 1988. (Russian) L. D. Berkovitz. Necessary conditions for optimal strategies in a class of differential games and control problems. SIAM Journal on Control , 5 , 1--24, 1967. L. D. Berkovitz. A survey of differential games. Mathematical Theory of Control , Edited by A. V. Balakrishnan and L. W. Neustadt, Academic Press, New York, 373--385, 1967. N. N. Krasovskii and A. I. Subbotin. Game-theoretical control problems. New York, Springer, 1988. W. H. Fleming. The convergence problem for differential games. Journal of Mathematical Analysis and Applications . 3 , 102--116, 1961. W. H. Fleming. The convergence problem for differential games, Part 2. Advances in Game Theory, Annals of Mathematics Studies , (52), Princeton University Press, Princeton, New Jersey,195--210, 1964. A. Friedman. Differential games. Wiley-Interscience, New York, 1971. R. J. Elliott and N. J. Kalton. The existence of value in differential games. Memoirs of the American Mathematical Society , 126 , 1--67, 1972. L. A. Petrosyan. Differential games of pursuit. World Scientific, Singapore, London, 1993. O. Hajek. Pursuit games. Academic Press, New York, San Francisco, 1975. A. Ya. Azimov. Linear differential pursuit game with integral constraints on the control. Differentsial'nye Uravneniya, 11 (10), 1975, 1723--1731; English transl. in Differential Equations 11 , 1283--1289, 1975. A. Ya. Azimov. A linear differential evasion game with integral constraints on the controls. USSR Computational Mathematics and Mathematical Physics, 14 (6), 56--65, 1974. M. S. Nikolskii. The direct method in linear differential games with integral constraints. Controlled systems, IM, IK, SO AN SSSR, (2), 49--59, 1969. A. I. Subbotin and V. N. Ushakov. Alternative for an encounter-evasion differential game with integral constraints on the playersi controls. PMM 39 (3), 387--396, 1975. V. N. Ushakov. Extremal strategies in differential games with integral constraints. PMM , 36 (1), 15--23, 1972. B. N. Pshenichnii and Yu. N. Onopchuk. Linear differential games with integral constraints. Izvestige Akademii Nauk SSSR, Tekhnicheskaya Kibernetika , (1), 13--22, 1968. A. A. Azamov, B. Samatov. $\pi $-strategy. An elementary introduction to the theory of differential games. National University of Uzbekistan. Tashkent, Uzbekistan, 2000. G. I. Ibragimov. A game problem on a closed convex set. Siberian Advances in Mathematics . 12 (3), 16--31, 2002. G. I. Ibragimov. A problem of optimal pursuit in systems with distributed parameters. J. Appl. Math. Mech, 66 (5), 719--724, 2003. E. B. Lee and and L. Markus. Foundations of optimal control theory, John Wiley and Sons Inc., New York, 1967.

The politics of visualizing an imperial demise: transforming a Byzantine chronicle into a Sicilian visual narrative

A large, brightly painted, gilded image renders in graphic detail the discarding of the body of a slain Byzantine emperor, blood still dripping from his neck. On the middle of the same page in this...