Abstract
Михаил Евгеньевич Илле – старший преподаватель, кафедра философии и социальных коммуникаций, Санкт-Петербургский университет гражданской авиации; издатель и редактор журнала «Телескоп»: журнал социологических и маркетинговых исследований. Адрес: 190005, Санкт-Петербург, Измайловский пр., 14, комната 508. E-mail: red_tel@mail.ru
 Михаил Михайлович Соколов – кандидат социологических наук, профессор, факультет политических наук и социологии, Европейский университет в Санкт-Петербурге. Адрес: 191187, Санкт-Петербург, ул. Гагаринская, д. 3а. E-mail: msokolov@eu.spb.ru
 Цитирование: Илле М.Е., Соколов М.М. (2018) Статусная культура во времена экономической трансформации. Потребление высокой культуры в Петербурге, 1991–2011 // Мир России. Т. 27. № 1. С. 159–182. DOI: 10.17323/1811-038X-2018-27-1-159-182
 
 Что происходит с потреблением высокой культуры в эпоху, когда уровень жизни большинства людей стремительно снижается, как это произошло в России в 90-е годы прошлого века, причем группа, которая традиционно считается ее хранителем – интеллигенция, – видится пострадавшей больше прочих? Большинство наблюдателей считают, что последствием должно было стать сокращение культурного потребления как за счет общего уменьшения покупательной способности, так и за счет драматического снижения общего престижа принадлежности к интеллигенции, особенно в глазах молодых людей. В случае с постсоветской Россией этот эффект обычно представляется усиленным одновременным появлением современных каналов получения информации и возникновением новых медиа, которые, предположительно, сделали старомодную высокую культуру непривлекательной для молодежи. Авторы использовали данные Петербургского мониторинга культурной активности за 1991–2011 гг., чтобы выяснить, так ли это на самом деле. Выводы состоят в том, что (1) уровни культурного участия изменились незначительно, причем потребление высокой культуры оказалось гораздо менее эластичным при падении доходов, чем массовой: кинотеатр потерял в несколько раз большую аудиторию, чем филармония; (2) доходы оказывали сравнительно малое влияние на интенсивность участия в культурной жизни; (3) на протяжении всего периода наиболее энергичными потребителями были сравнительно молодые люди. Также авторы интерпретируют эти данные в свете теорий автономной статусной культуры, которые по контрасту с редукционистскими теориями производности статуса (Т. Веблен, П. Бурдье и другими) предполагают, что инвестиции в культурное потребление могут продолжаться, даже если это потребление более не сигнализирует об экономических преимуществах.
Highlights
What happens to the consumption of high culture during an economic crisis? We address this question in the context of the economic crisis of the 1990s, when the intelligentsia, M
Often cited in Russia as self-evident, is that the outcome must be a decline in cultural participation rates reflecting both the absolute decrease in the population’s purchasing power and the loss of prestige of the intelligentsia lifestyle
In the Russian case, this effect is often believed to be magnified by the advent of new media and new artistic genres, which presumably replaced old-fashioned forms of high culture consumption such as opera going
Summary
Что происходит с потреблением высокой культуры в эпоху, когда уровень жизни большинства людей стремительно снижается, как это произошло в России в 90-е годы прошлого века, причем группа, которая традиционно считается ее хранителем – интеллигенция, – видится пострадавшей больше прочих? Что интеллигенция экономически пострадала от трансформации больше других, было фактически ошибочным, тем не менее вера в это, видимо, была повсеместной. Оба эффекта – и сокращение расходов на культурное потребление, являющееся следствием общего падения покупательной способности, и потеря интереса к утверждению своей принадлежности к интеллигенции, связанная с сокращением ее престижа – предположительно должны более явно наблюдаться среди молодых людей, которые социализировались уже в новые времена. Все эти изменения вынуждают предполагать, что участие во всевозможных формах высокой культуры в России не может не пойти на спад, причем он будет наиболее заметен среди младших возрастных когорт и наименее обеспеченных категорий населения. К сожалению, первичные данные до 2000 г. не сохранились и существуют только в том виде, в каком они фигурируют в публикациях того времени, однако эти публикации представляют их в достаточном объеме (в особенности в той части, которая касается абсолютных частот потребления и активности разных аудиторий), чтобы дать ответ на многие интересующие нас вопросы
Sign-in/Register to view highlights & summary Sign-in/Register to access full text options 
Free) 
Talk to us
Join us for a 30 min session where you can share your feedback and ask us any queries you have
Schedule a call
